Ричард Сэпир - Китайская головоломка [другой перевод]
— Вы арестованы, — сказал он.
Все восемь мужчин остановились.
— А в чём обвинение? — спросил один из них на великолепном английском языке.
В свете фар Ремо разглядел, что это был высокий массивный мужчина с худощавым лицом и в шляпе с узкими полями. Вопрос выделил его как главного в группе. Именно это и хотел выяснить Ремо. Он уже продумал, как использовать главного.
Человек повторил:
— Так в чём же состоит обвинение?
— В бессмысленной и опрометчивой смерти, — сказал Ремо.
Он откинулся назад и опёрся всем своим весом на руки, затем спружинил на них, нижняя часть его тела промелькнула в воздухе. Хорошо начищенный носок правого ботинка обрушился на адамово яблоко первого справа от него человека. Ноги Ремо коснулись земли; не отрывая рук от багажника, он повторил то же действие своей левой ногой, нанеся удар стоявшему слева от него человеку. И этот удар пришёлся по адамову яблоку. Всё произошло так быстро, что оба мужчины почти одновременно рухнули на землю с пробитым горлом.
Ремо оторвался от багажника и очутился между шестью незнакомцами, стоявшими двумя рядами. Все шестеро принялись стрелять. Один выстрелил, но Ремо уклонился, и пуля прошла мимо, угодив в живот мужчины, стоявшего напротив. Тот качнулся и с шумом грохнулся на землю. Оставшиеся начали беспорядочное движение: как в калейдоскопе, мелькали руки, ноги, тела, которые пытались достать Ремо.
Вскоре враги бросили оружие, пытаясь разделаться с ним в ближнем бою с помощью одних рук. Но их руки хватали только воздух, Ремо проскальзывал сквозь — как будто путешествуя в ином пространстве и времени — тем классическим способом, который был разработан ещё полторы тысячи лет тому назад. Никто из бандитов так и не дотронулся до Ремо, он скользил между ними, следуя древним секретам айки — искусства вовремя исчезать. Айки становилось смертельным оружием, когда его использовала машина для убийства.
Ремо проламывал череп, разрывал на куски печень и локтем пробивал висок, превращая височную кость в раздроблённое месиво. Шестеро валялись на земле и были трупами. Оставались ещё двое, включая главаря. Сейчас Ремо стал действовать уже в открытую. Он спешил, потому что, если бы они обрели самообладание, поняли бы, что он представляет идеальную мишень для их пуль. Нанося удары, он поверг на землю двух оставшихся в живых резкими ударами по голове сбоку, затем прислонил их к такси и позвал: «Доктор Смит!»
Голова Смита появилась в заднем окне машины, а затем он вылез через дверь, которую Ремо оставил открытой.
— Оглянитесь вокруг, — сказал Ремо. — Вы узнаёте кого-нибудь?
Смит взглянул на двух «красавцев», которых Ремо приставил к багажнику такси, и отрицательно покачал головой. Затем он обошёл кругом, в свете фар обеих машин, поворачивая тела носком ботинка, иногда наклоняясь, чтобы повнимательнее рассмотреть лица, и сказал Ремо:
— Я никогда в жизни не видел никого из них.
Ремо дотронулся большими пальцами рук до висков обоих мужчин и потёр им виски. Почти сразу же они застонали, показывая, что к ним возвращается сознание.
Ремо дал возможность главарю взглянуть на мужчину, находившегося слева от него. Затем подпрыгнул и всей силой обрушил свой стальной локоть на череп мужчины. Тут же он собрал в ладонь вытекшую серую массу.
— Ты хочешь, чтобы с тобой было то же самое?
— Нет, — сказал главарь.
— Отлично. Кто послал вас?
— Не знаю. Это было просто по контракту из Штатов.
— Спокойной ночи, — сказал Ремо и отправил мужчину в последний путь, послав своё колено в его правую почку.
Затем Ремо и Смит подошли к такси. Водитель тихо стонал.
— Мы можем оставить его в живых? — спросил Смит.
— Только в том случае, если завербуем.
— Я не могу сделать это, — сказал Смит.
— Тогда я обязан убить его.
— Я знаю, что такие вещи происходят, но…
— Вы буквально убиваете меня, дорогуша. Как вы думаете, что это были за номера, по которым я звонил?
— Я знаю. Это были обычные номера.
— Они никогда не были номерами.
— Хорошо. Делайте то, что должны. Мир во всём мире.
— Говорить просто, — пробормотал Ремо. Он заглянул в чёрные глаза таксиста. — Мне очень жаль, приятель.
Затуманенный мозг шофёра начал осознавать тот факт, что гринго всё ещё жив, затем он сказал:
— Ты заслужил жизнь, гринго. Заслуживаешь жить.
— Спокойной ночи, приятель, — мягко сказал Ремо.
— Спокойной ночи, гринго. Возможно, встретимся в следующий раз за выпивкой.
— До следующего раза, мой друг, — сказал Ремо и отправил его в иной мир.
— Вы уверены, что он мёртв? — спросил Смит.
— Можете убедиться сами, — сказал Ремо, выпихивая тело таксиста из машины и берясь за руль. — Садитесь, — велел он грубо.
— Не надо грубить.
Ремо завёл автомобиль и подал назад, проехав по нескольким телам в попытке обойти обе машины, а затем вырулил на тёмную дорогу. Он набрал скорость и промчался к шоссе, ведущему в аэропорт. Ремо вёл машину не так, как ведут себя за рулём обычные люди, — ни слишком быстро, ни слишком медленно. Ремо держал скорость как компьютер, не зная особенностей машины, которую вёл.
В машине пахло смертью. Но не запахом разлагающейся плоти, а тем, что Ремо научился распознавать. Человеческим страхом. Он не знал, остался ли этот запах после водителя или исходил от Смита, который тихо сидел, забившись в угол.
Когда он остановился в аэропорту, Смит подытожил:
— Это тот вид бизнеса, который иногда вызывает тошноту.
— Они бы сделали с нами то же самое. Что вызывает тошноту, так это то, что мы живём за счёт гибели других. Я, возможно, ещё встречусь с вами, а может быть, и нет, — произнёс Ремо.
— Желаю удачи, — сказал Смит. — Мне кажется, мы начинаем наше дело без элемента внезапности.
— Что заставляет вас думать так? — спросил Ремо, громко рассмеявшись. Его вопрос был риторическим. Смит уже взял свой багаж и направился в аэропорт.
А Ремо поехал обратно в «Националы).
Ему предстояла трудная беседа с Чиуном. Гораздо легче было погибнуть на той тёмной дороге. Именно маленький отец однажды сказал ему:
— Всегда легче умереть. Для того, чтобы жить, требуется отвага.
Хватит ли у Ремо отваги сообщить Чиуну, что он будет служить орудием установления мира с Китаем?
ГЛАВА 7
Она была очень маленькой девушкой в слишком свободном сером плаще. Из рукавов высовывались хрупкие тонкие руки, запястья которых терялись в огромных манжетах. Обе руки крепко держали небольшую книжицу в красном переплёте.
Она носила большие круглые очки в массивной оправе, которая лишь подчёркивала нежные линии её овального, яйцевидной формы, лица, делая его более хрупким и миловидным. Её чёрные волосы были аккуратно зачёсаны назад и разделены прямым пробором.
Казалось, ей было не больше тринадцати лет; она явно плохо переносила путешествие по воздуху и была напугана. Она неподвижно сидела в переднем отсеке реактивного самолёта компании «ВОАС», упрямо глядя перед собой.
Ремо и Чиун прибыли в аэропорт «Дорваль» в Монреале за полчаса до прибытия самолёта. Чиун вошёл на борт лайнера первым, в строгом деловом костюме с золотым значком, на котором были указаны фамилия и должность. Как только они миновали стюардессу, Чиун показал на укачавшуюся в воздухе девушку и заявил:
— Это она. Она и есть это чудовище. Их можно узнать по запаху.
Он подошёл к девушке и сказал ей что-то, как подумал Ремо, на китайском языке. Девушка утвердительно кивнула головой и ответила ему. Затем Чиун сказал что-то, явно похожее на ругательство, и предъявил девушке свой значок.
— Она хочет видеть и твой значок, эта маленькая шлюха из свинарника, Возможно, чтобы украсть его. Весь её народ — это одни сплошные воры, ты ведь это знаешь.
Ремо показал свой жетон и улыбнулся. Она взглянула на фотографию на удостоверении, а затем на Ремо.
— Нельзя быть слишком беззаботной, — сказала она на великолепном английском языке. — Не сможете ли вы проводить меня в дамскую комнату? Я не очень хорошо себя чувствую. Но я справлюсь с этим. Точно так же, как вынесла грубость и реакционные, злобные измышления собаки, сопровождающей вас.
— Куча дерьма, — ответил Чиун. Его карие глаза горели ненавистью.
Девушка самостоятельно поднялась из кресла, и Ремо помог ей спуститься по трапу, в то время как она боролась со своим слишком длинным плащом.
Чиун следовал за ними, явно чувствуя себя неловко. На нём были чёрные армейские ботинки, а борода коротко подстрижена. В своё время Чиун буквально поразил Ремо своей резкостью — тот впервые задал ему вопрос про Китай. Тогда Ремо ещё не знал, что не стоит слишком болезненно реагировать на выходки Чиуна.
— Я могу и читать по-английски, — сказала девушка. — Чтобы уничтожить империализм, нужно знать его язык.
